“Социальная философия”

Страница 4

Идеал Толстого вырастал из наблюдений над жизнью и хозяйственно-административными отношениями сельской общины и организации окраинного казачества. Вслед за К. Аксаковым он, по существу, проводил идею о раздельности “земли” и “государства”. В духе славянофилов и революционных демократов, сторонников теории “русского социализма” он считал общину тем учреждением, которая позволяла земледельческому населению жить, не испытывая никакой нужды в существовании государственной власти. Оно само, писал Толстой в статье “Единое на потребу”, устраивает свои сборы, своё управление, свой суд, свою полицию; крестьяне и казаки “всегда благоденствуют до тех пор, пока правительственное насилие не вмешается в их управление”.

В критике государственности Толстой выступает как анархист, и его позиция по многим пунктам совпадает со взглядами Бакунина и Кропоткина. Как и народники-анархисты, главным признаком государства он объявлял насилие и не делал различия между реакционными и революционными органами власти. Как и они, не различая типы государства по классовой их сущности, он не мыслил никаких отношений между государством и народом, кроме тех, которые издавна существовали в эксплуататорском обществе. И наконец, как и народники анархического направления, Толсто тоже рассчитывал на общественный переворот, долженствующий разрушить государство. Но если Бакунин и Кропоткин имели в виду, который должен привести к безгосударственному социализму, или коммунизму, то Толстой выдвигал религиозную утопию пассивного сопротивления — неучастия в насилии и непротивление насилию, в чём он видел суть общественного переворота и установления “царства Божьего внутри нас”.

Толстой, как выразитель настроений русского крестьянства, всюду в своей теории апеллирует к народу, которого он объявляет носителем истинной веры и чистой нравственности; труд народа считает основанием всего общественного здания; отталкиваясь от положения народа и его нужд, толкует о прогрессе и культуре, критикует капитализм и государство; в народной жизни видит залог будущего России.

Вопросы, связанные с местом и ролью народа в судьбах истории, занимали Толстого едва ли не на протяжении всего его творчества. Но наиболее развернуто свои теоретические взгляды по этим вопросам он изложил в специальном историческом прибавлении к роману «Война и мир», где суммировал свои идеи, положенные в основу художественного изображения эпохи наполеоновских войн.

Определив предмет истории как описание жизни народов и всего человечества, Толстой ставит вопрос о том, какая сила движет народами? Не приняв за основательные концепции, объясняющие историю факторами сознания, культуры и просвещения, он особенно подробно останавливался на теориях, которые процесс истории объясняют действиями выдающихся личностей. Толстой доказывает, что жизнь народов “не вмещается в жизнь нескольких людей, ибо связь между этими несколькими людьми и народами не найдена. Теория о том, что связь эта основана на перенесении совокупности воль на исторические лица, есть гипотеза, неподтверждаемая опытом истории”. Историк, объясняющий таким образом ход событий, подобен человеку, который о причинах направления в движении стада судит по тому, какое животное идет впереди. По мнению Толстого, степень влияния выдающейся личности на массы порождает столько же недоуменных вопросов, сколько и причины появления данной исторической личности. Толстой ставит вопрос так: “Брожение народов запада в конце прошлого века (речь идет о французской буржуазной революции — Авт.) и стремление их на восток объясняется деятельностью Людовиков XIV, XV и XVI, их любовниц, министров, жизнью Наполеона, Руссо, Дидерота, Бомарше и других? Движение русского народа на восток, в Казань и Сибирь, выражается ли в подробностях больного характера Ивана IV и его переписки с Курбским? Движение народов во время крестовых походов объясняется ли изучением жизни Готфридов и Людовиков и их дам?”.

Страницы: 1 2 3 4 5