Экзистенциапьно-жизнеустроительное знание.
Для того чтобы разобраться в природе этого вида знания, целесообразно вернуться к анализу системообразующей «оси» сознания. Там основное внимание было уделено структурной характеристике основных этапов самосознания (телесному, социальному и нравственному «Я»); здесь же мы сосредоточимся на экзистенциально-процессуальных аспектах становления этой «оси» и особенно на ключевой «точке» в духовном развитии личности, которая была названа нравственным «Я».
Прежде всего отметим, что процесс жизнеустроения никогда не осуществляется актами «чистого сознания», напротив — и это великолепно показал в своей неоконченной работе М.М. Бахтин, — он всегда разворачивается «в» и «через» конкретный жизненный поступок, каждый раз единственный и неповторимый, связанный с уникальным событием в мире. «Ось» жизнеустроения и самосознания представляет собой «сплошное поступление», по М.М. Бахтину, как бы восходящую (или нисходящую) «лестницу», состоящую из волевых поступков-ступеней, формирующих вполне определенный личный облик человека.
Еще Гегель заметил в «Науке логики», что сущность есть «прошлое бытия»; впоследствии Ж.П. Сартр будет вполне обоснованно доказывать, что сущностные черты человека — всегда плод его прошлых свободных актов самоопределения. Отметим лишь, что, по нашему мнению, личность не строит себя из ничего, и человек, по удачному выражению С.Л. Франка, «не есть своевольный хозяин собственной жизни». В нем всегда есть внутреннее глубинное «Я», включающее и его основные способности, и ценностные приоритеты, задающие общий вектор его жизнеустроения. Другое дело, что эти способности и приоритеты проявляются, шлифуются и преумножаются (или бездарно растрачиваются), действительно, лишь в неповторимых актах свободного экзистенциального выбора.
Тот же Бахтин убедительно разъясняет, что к поступку, с одной стороны, не могут бьпь отнесены лишь наши физические действия в мире. Любой внутренний акт и состояние сознания — уже неповторимый свершившийся поступок, который мы не в силах ни отменить, ни изменить. С другой стороны, у культурного человека-творца всегда возникает соблазн отождествить жизненный поступок с каким-то предметно-смысловым результатом своей деятельности: художественным творением, научной теорией и т.д.
«Поступок расколот на объективное смысловое содержание и субъективный процесс свершения», — замечает М.М. Бахтин и категорически протестует против того, чтобы сводить живую по-ступаю-щую деятельность «Я» к его культурно-смысловому рациональному творчеству, неважно — логико-понятийному или гуманитарному. «Все содержательно-смысловое бьпие, — замечает далее выдающийся отечественный мыслитель, — как некоторая содержательная определенность, ценность, как . истина, добро, красота и пр. — все это только возможности, которые могут стать действительностью только в поступке . Изнутри самого смыслового содержания невозможен переход из возможности в единственную действительность».
По нашему мнению, эту глубокую мысль отечественного мыслителя можно расшифровать следующим образом: процесс личностного жизнеустроения есть особый интегральный тип деятельности и особый (рационалъно-внерационалъный) тип знания, несводимый ни к понятийной , ни к гуманитарной разновидностям рационального познания, ни к внерациональному знанию, хотя он с ними связан и через них зачастую реализуется.
Когда мы произносим слово «личность», то имеем в виду не столько знания, которые она приобрела посредством ratio или intuitio, сколько то, как она реализует их в искусстве, в профессиональной, деятельности, при нравственной оценке или в социально-политической деятельности. Все это важно, но самое-то главное — какими индивидуальными качествами эта личность обладает. Жизнеустроение — это процесс построения себя в мире через стяжание (и, естественно, познание) одних и избавление от других привычек, черт характера, эмоциональныхреакций и т.д. Недаром в педагогике процесс воспитания отличают от содержательного образования.